Девушка, укравшая Эйфелеву башню
Встречаются в некоторых стихах строчки-бабочки, что легко влитают в сердце а порхают там долго-долго. Стихотворения не помнишь, а строчка в голове крутитс. А бывают стихи - стайки бабочек. В них что ни строчка, то чудо. Вот одно из них.
А я выкину все талисманы и пойду по шоссе в рыжем платье,
Только если проснусь утром пьяной, разметавшись по пыльной кровати,
Я пойду, разобью свои пальцы, расписав красной патокой стены,
И забуду про всё, кроме танцев, к краю дамбы, где грязен слой пены
А я выкину все талисманы, в рыжем платьи ступлю на шоссе,
Разбудив утро поступью пьяной, сжав в руке край неровный плиссе
И зачем умирать этим утром, на глаза положив две монеты
Небо ластится - свет перламутром, звон в ушах,
звон по телу и в венах.
Хоть убейте, не знаю чьё. Нашла в интеренте. Изумительное стихотворение. Рядом было написано - Silentium. Так пусть же это будет именем этой удивительной девушки. Простите, телентливые незнакомцы, что так нагло выкладываю ваши творения у себя в дневнике. Просто я безумно люблю необычные стихи. Не могу молчать.

А я выкину все талисманы и пойду по шоссе в рыжем платье,
Только если проснусь утром пьяной, разметавшись по пыльной кровати,
Я пойду, разобью свои пальцы, расписав красной патокой стены,
И забуду про всё, кроме танцев, к краю дамбы, где грязен слой пены
А я выкину все талисманы, в рыжем платьи ступлю на шоссе,
Разбудив утро поступью пьяной, сжав в руке край неровный плиссе
И зачем умирать этим утром, на глаза положив две монеты
Небо ластится - свет перламутром, звон в ушах,
звон по телу и в венах.
Хоть убейте, не знаю чьё. Нашла в интеренте. Изумительное стихотворение. Рядом было написано - Silentium. Так пусть же это будет именем этой удивительной девушки. Простите, телентливые незнакомцы, что так нагло выкладываю ваши творения у себя в дневнике. Просто я безумно люблю необычные стихи. Не могу молчать.

Я не знаю того языка, на котором ты пишешь мне между строчек,
Я, наверно, всю долгую прошлую жизнь жила не по тем законам,
И рука не дрожит, и у пластика кнопок, увы, идеальный почерк,
И не время нам думать о времени… Ночь. Валидол. Нажимаю сонно
В сотый раз на «Входящие»…
*****************************************
Ревновать тебя к стылому воздуху, к новым стихам и к твоей одежде,
разрезать невесомые строчки на сто кусочков (ты любишь паззлы)
это всё, чему я, предыдущая, здесь научилась… теперь я режу
на лоскутики белые крылья и маленький нимб. Ты поймешь не сразу,
что случилось со мной, почему изменился мой почерк, куда исчезли
моя ветреность вечная, гордость кошачья, усталая отрешенность,
отчего мне так холодно, если ты долго молчишь о любви, а если
говоришь – отчего я себя неизменно чувствую кукушонком,
незаконно живущим в чужом, неуютном гнезде… ты прости, мой милый,
я за долгие годы разлук непростительно многое растеряла…
Ничего, я сейчас всё исправлю, сейчас… я из нимба и белых крыльев
очень скоро сошью тебе ласковое лоскутное одеяло…
***************************88888888
На стёклах бесконечных расставаний
черчу восьмерки пальцем безымянным.
Настало время говорить словами,
менять твой свет на ветры и туманы
чужих границ – и вот уже полмира -
от нас до нас (храни же нас, Всевышний,
не дай нам разувериться, помилуй,
веди…) Мне страшно оказаться лишней,
когда настанет время телефонов…
(опять восьмерка - код междугородний) –
мой оберег от горечи перронной.
(бесполый
робот
пробормочет
сонно –
н-е-п-р-а-в-и-л-ь-н-о-н-а-б-р-а-н-н-о-м-е-р…)
(с)Галина Давыдова